Крестьянский сын и чудо юдо. Иван-крестьянский сын и чудо-юдо. Русская народная сказка. Чему учит сказка "Иван - крестьянский сын и Чудо-юдо"

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они - не ленились, с утра до ночи трудились: пашню пахали да хлеб засевали.

Разнеслась вдруг в том царстве-государстве дурная весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, все города-села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А старшие сыновья утешают их:
- Не горюйте, батюшка и матушка! Пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть! А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка останется: он еще очень молод, чтоб на бой идти.
- Нет, - говорит Иванушка, - не хочу я дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!

Не стали старик со старухой его удерживать да отговаривать. Снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья дубины тяжелые, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали.

Долго ли, коротко ли ехали - встречается им старый человек.

Здорово, добрые молодцы!
- Здравствуй, дедушка!
- Куда это вы путь держите?
- Едем мы с поганым чудом-юдом биться, сражаться, родную землю защищать!
- Доброе это дело! Только для битвы вам нужны не дубинки, а мечи булатные.
- А где же их достать, дедушка!
- А я вас научу. Поезжайте-ка вы, добрые молодцы, все прямо. Доедете вы до высокой горы. А в той горе - пещера глубокая. Вход в нее большим камнем завален. Отвалите камень, войдите в пещеру и найдете там мечи булатные.

Поблагодарили братья прохожего и поехали прямо, как он учил. Видят - стоит гора высокая, с одной стороны большой серый камень привален. Отвалили братья тот камень и вошли в пещеру. А там оружия всякого - и не сочтешь! Выбрали они себе по мечу и поехали дальше.

Спасибо, - говорят, - прохожему человеку. С мечами-то нам куда сподручнее биться будет!

Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят - кругом ни одной живой души нет. Все повыжжено, поломано. Стоит одна маленькая избушка. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.

Здравствуй, бабушка! - говорят братья.
- Здравствуйте, молодцы! Куда путь держите?
- Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калиновый мост. Хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.
- Ох, молодцы, за доброе дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил! И до нас добрался. Только я одна здесь уцелела…

Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.

Подъезжают к самой реке Смородине, к калиновому мосту. По всему берегу лежат мечи да луки поломанные, лежат кости человеческие.

Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.

Ну, братцы, - говорит Иван, - заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди в дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калиновый мост не пропустить.

В первую ночь отправился в дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел за реку Смородину - все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Лег старший брат под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.

А Иван лежит в избушке - не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине.

Смотрит - под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить. Спрятался под калиновый мост, стоит, переезд сторожит.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали - подъезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинового моста - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился. Говорит чудо-юдо шестиголовое:

Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или вы чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился! Я его на одну руку посажу, другой прихлопну!

Вышел тут Иван - крестьянский сын из-под моста и говорит:

Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелил ясного сокола - рано перья щипать! Не узнал доброго молодца - нечего срамить его! Давай-ка лучше силы пробовать: кто одолеет, тот и похвалится.

Вот сошлись они, поравнялись, да так ударились, что кругом земля загудела.

Чуду-юду не посчастливилось: Иван - крестьянский сын с одного взмаха сшиб ему три головы.

Стой, Иван - крестьянский сын! - кричит чудо-юдо. - Дай мне передохнуть!
- Что за отдых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна. Вот как. будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.

Снова они сошлись, снова ударились.

Иван - крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калиновый мост сложил. Сам в избушку вернулся и спать улегся.

Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:

Ну что, не видал ли чего?
- Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала!

Иван ему ни словечка на это не сказал.

На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.

Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калиновый моет и стал караулить.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались - подъезжает чудо-юдо девятиголовое. Только на калиновый мост въехал - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился… Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона - по перьям, пса - по ушам!

Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или чуете вы, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!

Выскочил Иван - крестьянский сын из-под калинового моста:
- Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще посмотрим, чья возьмет!

Как взмахнул Иван своим булатным мечом раз-другой, так и снес у чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо ударил - по колени Ивана в сырую землю вогнал. Иван - крестьянский сын захватил горсть песку и бросил своему врагу прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы. Потом рассек туловище на мелки части, побросал в реку Смородину, а девять голов под калиновый мост сложил. Сам в избушку вернулся. Лег и заснул, будто ничего не случилось.

Утром приходит средний брат.

Ну что, - спрашивает Иван, - не видал ли ты за ночь чего?
- Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар не пищал.
- Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам и комара и муху покажу.

Привел Иван братьев под калиновый мост, показал им чудо-юдовы головы.

Вот, - говорит, - какие здесь по ночам мухи да комары летают. А вам, братцы, не воевать, а дома на печке лежать!

Застыдились братья. -Сон, - говорят, - повалил… На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.

Я, - говорит, - на страшный бой иду! А вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист- выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.

Пришел Иван - крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.

Только пошло время за полночь, сырая земля заколебалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали. Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь у чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные. Только въехал чудо-юдо на калиновый мост - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона - по перьям, пса - по ушам!

Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился: только дуну - и праху его не останется!

Вышел тут из-под калинового моста Иван - крестьянский сын:
- Погоди, чудо-юдо, хвалиться: как бы тебе не осрамиться!
- А, так это ты, Иван - крестьянский сын? Зачем пришел сюда?
- На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей храбрости испробовать!
- Куда тебе мою храбрость пробовать! Ты муха передо мной!

Отвечает Иван - крестьянский сын чуду-юду:
- Пришел я не сказки тебе рассказывать и не твои слушать. Пришел я насмерть биться, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!

Размахнулся тут Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, чиркнул по ним своим огненным пальцем, к шеям приложил, и тотчас все головы приросли, будто и с плеч не падали.

Плохо пришлось Ивану: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем его жжет-палит, искрами его осыпает, по колени в сырую землю его вгоняет… А сам посмеивается:
- Не хочешь ли ты отдохнуть, Иван - крестьянский сын?
- Что за отдых? По-нашему - бей, руби, себя не береги! - говорит Иван.

Свистнул он, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья его дожидались. Рукавица все стекла в окнах повыбила, а братья спят, ничего не слышат.

Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнее прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов. Чудо-юдо подхватил свои головы, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил - и опять все головы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сырую землю.

Видит Иван - дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а братья все спят, ничего не слышат.

В третий раз размахнулся Иван - крестьянский сын, срубил чуду-юду девять голов. Чудо-юдо подхватил их, чиркнул огненным пальцем, к шеям приложил - головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в сырую землю по самые плечи…

Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась. Тут только братья проснулись, слышат - Иванов конь громко ржет да с цепей рвется.

Бросились они на конюшню, спустили коня, а следом за ним и сами побежали.

Иванов конь прискакал, стал бить чудо-юдо копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, начал коня искрами осыпать.

А Иван - крестьянский сын тем временем вылез из земли, изловчился и отсек чуду-юду огненный палец. После того давай рубить ему головы. Сшиб все до единой! Туловище на мелкие части рассек и побросал в реку Смородину.

Прибегают тут братья.
- Эх, вы! - говорит Иван. - Из-за сонливости вашей я чуть головой не поплатился!

Привели его братья к избушке, умыли, накормили, напоили и спать уложили.

Поутру рано Иван встал, начал одеваться-обуваться.
- Куда это ты в такую рань поднялся? - говорят братья. - Отдохнул бы после такого побоища!
- Нет, - отвечает Иван, - не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой кушак искать - обронил там.
- Охота тебе! - говорят братья. - Заедем в город - новый купишь.
- Нет, мне мой нужен!

Отправился Иван к реке Смородине, да не кушак стал искать, а перешел на тот берег через калиновый мост и прокрался незаметно к чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к открытому окошку и стал слушать - не замышляют ли здесь еще чего?

Смотрит - сидят в палатах три чудо-юдовы жены да мать, старая змеиха. Сидят они да сговариваются.

Первая говорит:
- Отомщу я Ивану - крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама обернусь колодцем. Захотят они воды выпить - и с первого же глотка мертвыми свалятся!
- Это ты хорошо придумала! - говорит старая змеиха.

Вторая говорит:
- А я забегу вперед и обернусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть - тут их и разорвет на мелкие кусочки!
- И ты хорошо придумала! - говорит старая змеиха.
- А я, - говорит третья, - напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперед и обернусь мягким ковром с шелковыми подушками. Захотят братья полежать-отдохнуть - тут-то их и спалит огнем!
- И ты хорошо придумала! - молвила змеиха. - Ну, а если вы их не сгубите, я сама обернусь огромной свиньей, догоню их и всех троих проглочу!

Подслушал Иван - крестьянский сын эти речи и вернулся к братьям.
- Ну что, нашел ты свой кушак? - спрашивают братья.
- Нашел.
- И стоило время на это тратить!
- Стоило, братцы!

После того собрались братья и поехали домой.

Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, такой знойный. Пить хочется - терпенья нет! Смотрят братья - стоит колодец, в колодце серебряный ковшик плавает. Говорят они Ивану:
- Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим!
- Неизвестно, какая в том колодце вода, - отвечает Иван. - Может, гнилая да грязная.

Соскочил он с коня и принялся мечом сечь да рубить этот колодец. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Тут спустился туман, жара спала - пить не хочется.
- Вот видите, братцы, какая вода в колодце была, - говорит Иван.

Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать. А Иван забежал вперед и давай яблоню мечом под самый корень рубить. Завыла яблоня, закричала…
- Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблочки!

Сели братья на коней и поехали дальше. Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят - разостлан на поле ковер узорчатый, мягкий, а на нем подушки пуховые.
- Полежим на этом ковре, отдохнем, подремлем часок!- говорят братья.
- Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! - отвечает им Иван.

Рассердились на него братья:
- Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!

Иван в ответ ни словечка не сказал. Снял он свой кушак, на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем и сгорел.
- Вот с вами то же было бы! - говорит Иван братьям.

Подошел он к ковру и давай мечом ковер да подушки на мелкие лоскутья рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:
- Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблоня, и ковер - все это чудо-юдовы жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!

Много ли, мало ли проехали - вдруг небо потемнело, ветер завыл, земля загудела: бежит за ними большущая свинья. Разинула пасть до ушей - хочет Ивана с братьями проглотить. Тут молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили свинье в пасть.

Обрадовалась свинья - думала, что Ивана - крестьянского сына с братьями схватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала - снова помчалась в погоню.

Бежит, щетину подняла, зубищами щелкает. Вот-вот нагонит…

Тут Иван приказал братьям в разные стороны скакать: один направо поскакал, другой - налево, а сам Иван - вперед.

Подбежала свинья, остановилась - не знает, кого прежде догонять.

Пока она раздумывала да в разные стороны мордой вертела, Иван подскочил к ней, поднял ее да со всего размаха о землю ударил. Рассыпалась свинья прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял.

С тех пор все чуда-юда да змеи в том краю повывелись - без страха люди жить стали.

А Иван - крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери. И стали они жить да поживать, поле пахать да пшеницу сеять.

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик со старухой.

Было у них трое сыновей. Самого младшего звали Иванушкой. Жили они-не тужили, работали – не ленились. Землю пахали, пшеницу сеяли.

И вот однажды разнеслась по всему этому царству-государству весть, что собирается Чудо-Юдо поганое напасть на него, всех людей истребить, города и сёла огнём пожечь. Опечалились старик со старухой, загоревали. А старшие сыновья принялись утешать их:

– Не горюйте, батюшка и матушка, выйдем мы против Чудо-Юдо, будем биться не на жизнь, а на смерть. А чтобы вы о нас не тужили, пусть Иванушка дома останется. Молод он ещё воевать.

– Нет, – сказал Иван, – не пристало мне дома сидеть, вас дожидаться. И я пойду биться с Чудо-Юдо.

Не стали старик со старухой отговаривать Иванушку, а собрали сыновей в путь-дорогу. Взяли братья сабли булатные, котомки с едой. сели на добрых коней и отправились в путь.

Ехали они, ехали, доехали до одной деревни. Смотрят – вокруг ни живой души, всё разорено и сожжено, одна только избёнка уцелела, да и та вот-вот развалится. Вошли братья в избушку, а там на печи старушка лежит и охает.

– Здравствуй, бабушка! – сказали братья.

– Здравствуйте, добрые молодцы. Куда путь держите?

– Едем мы, бабушка, на речку Смородину, на Калинов мост. Хотим сразиться с Чудо-Юдо, не пустить его на нашу землю.

– Ох, молодцы, взялись вы за трудное дело. Ведь он, злодей, уже все ближние царства разорил, людей полонил и предал лютой смерти. В этом краю, наверно, одна только я осталась. Видно, не гожусь в пищу Чудо-Юдо. . .

Братья переночевали в избушке, а наутро встали и поехали дальше.

Доехали до реки Смородины, до Калинова моста. Смотрят – весь берег усеян человеческими костями.

Нашли братья неподалёку от моста брошенную людьми избу и решили в ней остановиться.

– Братья, -сказал Иван, – приехали мы в чужедальнюю сторону, должны держать ухо востро и смотреть в оба, чтобы не проехало Чудо-Юдо по Калинову мосту через речку Смородину. Будем по очереди выходить на стражу.

В первую ночь вышел на стражу старший брат. Походил он по бережку, поглядел за реку Смородину – кругом тихо, никого не видно и не слышно. Лёг он под ракитов куст и уснул глубоким сном.

А Иван лежит в избе, не спится ему. Ни сон его не берёт, ни дремота. Как перевалило время заполночь, взял он саблю булатную и пошёл на реку Смородину.

Смотрит – лежит под ракитовым кустом старший брат и спит-храпит. Не стал Иван будить его. Спрятался под Калиновым мостом, сидит и слушает – не проедет ли кто.

Вдруг вода в реке заколыхалась, орлы на дубах заклекотали – выезжает на мост Чудо-Юдо шестиглавый змей. Как доехал до середины моста, конь под ним споткнулся, ворон на плече встрепенулся, сзади чёрный пёс ощетинился.

Рассердился Чудо-Юдо шестиглавый змей и спрашивает:

– Что ты, собачье мясо, спотыкаешься, ты, воронье перо, трепыхаешься, песья шерсть, щетинишься? Али почуял Ивана-крестьянского сына? Не родился он ещё, а коли родился – мал он ещё воевать. Положу я его на руку, а другой рукой прихлопну – в лепёшку расшибу!

– Не похваляйся, Чудо-Юдо поганое! Непоймав ясна сокола, нечего перья ему щипать. Не повидавшись с молодцем, нечего его хаять. Давай, померимся силой, кто кого одолеет, тот и будет похваляться!

Вот съехались они, да так сшиблись, что земля под ними застонала. Взмахнул Иванушка саблей и срубил змею три головы.

– Погоди, Иван-крестьянский сын! – закричало Чудо-Юдо. – Давай отдохнём.

– Какой тут отдых? У меня всего одна голова, а у тебя, Чудо-Юдо, ещё три.

Вот как останется у тебя одна голова, тогда и отдохнём.

Опять сошлись они и сшиблись. Иван-крестьянский сын отрубил змею и другие три головы. Потом разрубил его туловище на куски и побросал в реку Смородину, а все шесть голов спрятал под Калиновым мостом. Воротился в избу и лёг спать.

Наутро приходит старший брат. Иван спрашивает:

– Не видал ли кого?

– Никого не видел, даже муха мимо не пролетела.

Иван промолчал.

На другой день пошёл на Калинов мост средний брат. Походил немного, а кругом тишь да гладь. Тогда залез он в кусты и уснул.

А Иван и не надеялся на него. Встал Иван после полуночи, оделся, взял свою острую саблю и пошёл на реку Смородину. Спрятался под Калиновым мостом, сидит и ждёт.

Вдруг вода в реке всколыхнулась, орлы на дубах заклекотали – едет Чудо-Юдо девятиглавый змей. Въехал он на Калинов мост, как вдруг конь под ним споткнулся, ворон на плече встрепенулся, сзади чёрный пёс ощетинился. Хлестнул змей коня по бокам, ворона по перьям, а пса по ушам, и спрашивает:

– Что ты, конь мой, спотыкаешься? Что ты, ворон, встрепенулся? Что ты, чёрный пес, ощетинился? Может, почуяли Ивана-крестьянского сына? Да ведь он ещё не родился, а коли родился – не годен ещё воевать! Я его одним пальцем раздавлю.

Тут выскочил из-под Калинова моста Иван и говорит:

– Погоди, Чудо-Юдо, не сделав дело, не похваляйся. Поглядим, кто кого одолеет!

Взмахнул Иван мечом – раз-другой – покатились по земле шесть змеиных голов.

А Чудо-Юдо как ударит Ивана, по колени его в землю вогнал. Схватил Иван горсть земли и бросил змею в глаза. Пока тот свои глазищи протирал, сбил ему Иван оставшиеся три головы. Потом разрубил туловище Чудо-Юдо на куски и побросал в речку Смородину, а девять голов спрятал под Калиновым мостом.

Потом воротился в избу, лёг и уснул.

Наутро приходит средний брат.

– Ну что? – спрашивает Иван. – Не видал ли кого ночью?

– Никого не видел. Даже комар мимо не пролетел.

– Ну, коли так, пойдёмте со мной, дорогие братья. Покажу я вам муху, покажу вам и комара!

Привёл Иван братьев под Калинов мост и показал им змеёвые головы.

– Вот, какие мухи и комары летают здесь ночью, – сказал он. – Вам не воевать, а в постели полёживать.

Застыдились братья.

– Одолел нас сон, – говорят. На третью ночь сам Иван-крестьянский сын собрался на стражу.

– Вот что, братья, – сказал он на прощанье, – выхожу я на лютый бой, не ложитесь спать всю ночь, как услышите мой свист, отвяжите коня моего, а сами спешите мне на подмогу.

Пришёл Иван-крестьянский сын на речку Смородину, спрятался под Калиновым мостом, сидит и ждёт.

После полуночи задрожала земля, вода в речке всколыхнулась, поднялся над дорогой вихрь, орлы на дубах заклекотали. . . Выезжает Чудо-Юдо двенадцатиглавый змей. Все ею двенадцать голов шипят и огнём пышут. А конь у этого Чудо-Юдо двенадцатикрылый, с медной шкурой и железными хвостом и гривой. Только въехал Чудо-Юдо на Калинов мост, как под ним конь споткнулся, ворон на плече встрепенулся, сзади чёрный пёс ощетинился. Рассердился Чудо-Юдо двенадцатиглавый змей и говорит:

– Что ты, конь, спотыкаешься? Что ты, ворон, встрепенулся? Что ты, чёрный пёс, ощетинился? Может, почуяли вы Ивана-крестьянского сына? Так он ещё не родился, а коли родился – не годится воевать. Только дуну – от него и следа не останется!

Иван-крестьянский сын выскочил из-под Калинова моста и сказал:

– Не сделав дела, не похваляйся.

– Так это ты Иван-крестьянский сын? Зачем пожаловал?

– На тебя поглядеть, да силой с тобой помериться!

– Тебе ли со мной силой мериться? Да ведь ты же ровно муха передо мной!

А Иван-крестьянский сын отвечает:

– Пришёл я сюда не беседовать, пришёл я на смертный бой, чтобы народ от тебя, злодей, избавить!

Взмахнул Иван мечом булатным и сбил змею три головы, а змей подхватил три свои головы, чиркнул по ним огненным пальцем – все головы тут же приросли, будто век не падали.

Худо пришлось Ивану-крестьянскому сыну. Оглушает его Чудо-Юдо громким шипеньем, огнём обжигает, мечет в него искры, по колена в землю вбивает, да ещё насмехается:

– Не хочешь ли, Иван-крестьянский сын, дух перевести и опомниться, отдохнуть немного?

– Какой тут отдых! Я одно знаю – бей, коли, руби, себя не жалей! – отвечает Иванушка.

Свистнул он и бросил рукавицу с правой руки в избушку, где братья остались.

Зазвенело разбитое окошко, а братья спят, ничего не слышат.

Собрался Иван с силами, размахнулся мечом и срубил змею шесть голов. А змей его по пояс в землю вогнал, подхватил свои головы, чиркнул по ним огненным пальцем, и приросли они, будто век не падали.

Видит Иван – худо дело. Снял он рукавицу с левой руки и бросил в избушку.

Разошлась крыша тесовая, а братья спят, ничего не слышат.

Размахнулся Иван мечом и смахнул змею девять голов. А змей его по самые плечи в землю вогнал, подхватил свои отрубленные головы, чиркнул по ним огненным пальцем и приросли они, будто век не падали.

Снял тогда Иван свой шлем и бросил его в избушку. Зашаталась избушка, чуть было не развалилась. Проснулись братья, слышат – конь Иванов громко ржёт, с узды рвётся.

Побежали братья на конюшню, отвязали коня и сами следом за ним побежали на подмогу Ивану.

Прискакал Иванов конь к Калинову мосту, накинулся на Чудо-Юдо и давай бить его копытами. Заревел змей, зашипел, дыхнул на коня огнём и искрами огненными. . . А Иван-крестьянский сын в это время вылез из земли, изловчился и отрубил змею огненный палец. А потом принялся рубить ему головы. Срубил все головы до одной, разрубил в куски туловище и бросил в речку Смородину.

Тут и братья подоспели.

– Эх вы, сони, – сказал Иван. – Из-за вас я чуть было голову не сложил.

Братья взяли Ивана под руки, отвели в избушку, умыли, накормили и спать уложили.

Наутро Иван встал, принялся одеваться и обуваться.

– Куда ты так рано собрался? – спрашивают его братья. – Тебе надо хорошо отдохнуть после такого лютого боя.

– Нет, – отвечает Иван, – не до отдыха мне. Обронил я у Калинова моста свой платочек, пойду поищу его.

– Не ходи, – сказали ему братья. – Приедем в город – другой платок купишь.

– Нет, мне этот нужен.

Пошёл Иван к речке Смородине, перешёл по Калинову мосту на другой берег.

Шёл он, шёл и увидел каменные хоромы Чудо-Юдо. Подкрался он тихонько к открытому окошку. Слышит – разговор идёт.

А в хоромах сидела мать змеев – старая змеиха, а с ней три змеёвых жены.

Вот старшая жена и говорит:

– Отомщу я Ивану-крестьянскому сыну за моего мужа. Когда он поедет с братьями домой, забегу я вперёд, напущу на них зною и жару, а сама обернусь колодцем.

Захотят они воды напиться и с первого же глотка разорвёт их.

– Это ты хорошо придумала, – промолвила старая змеиха. Вторая жена сказала:

– А я забегу вперёд и обернусь яблоней. Захотят они отведать яблочек и с первого же кусочка разорвёт их на части.

– И ты хорошо придумала, – молвила старая змеиха.

– А я. – сказала третья жена, – забегу вперёд и напущу на них сон и дремоту, а сама обернусь мягким ковром с пуховыми подушками. Захотят братья прилечь отдохнуть, но как только лягут на ковёр, сразу же сгорят в огне.

– И ты тоже хорошо придумала, – молвила старая змеиха. – Но если вы не сможете погубить братьев, я завтра сама догоню их и проглочу.

Воротился Иван к братьям.

– Ну что, нашёл свой платок? – спрашивают они.

– Долго же ты искал его. Не стоило из-за него столько времени терять.

– А я думаю, что стоило.

Сели братья на коней и отправились домой.

Ехали они по степи, ехали по лугам. И вот стало очень жарко и знойно.

Захотелось братьям пить, просто сил нет терпеть. Смотрят – стоит в степи колодец, а в нём серебряное ведёрко на цепи. Говорят братья Ивану:

– Давай остановимся. Сами напьёмся студёной водицы и коней напоим.

– Неизвестно ещё, какая вода в этом колодце, – говорит Иван, – может она не годится для питья?

Спешился он, вынул из ножен меч и давай рубить колодец. Застонал колодец, завопил страшным голосом. И в тот же миг туман разошёлся, жары и зноя как ни бывало, и жажда прошла.

– Видели, братья, какая в колодце вода была? – спросил Иван.

Ехали братья, ехали, видят – растёт у дороги яблоня, а на ветвях у неё висят спелые румяные яблоки.

Только братья спрыгнули с коней, чтобы нарвать себе яблок, как Иван бросился вперёд и начал рубить ветви мечом, только стон да треск пошёл.

– Видели, братья, какая эта яблоня?

Худо бы вам пришлось от её яблок.

Смотрят – лежит среди поля мягкий ковёр, а на нём пуховые подушки.

– Давайте приляжем на ковёр, отдохнем малость, – говорят братья.

– Нет, братья, не будет нам мягко на этом ковре! – сказал Иван. Рассердились братья.

– Да что ты всё распоряжаешься: того нельзя, этого нельзя!

Промолчал Иван, снял с себя пояс и бросил на ковёр. В тот же миг вспыхнул пояс огнём и сгорел, даже золы от него не осталось.

– И с вами то же самое бы стало! – сказал Иван братьям.

Подошёл он к ковру и принялся рубить его на куски. Застонал ковёр, завопил.

Разбросал Иван куски ковра по полю и говорит:

– Зря вы, братцы мои милые, на меня сердились. Не колодец это был, не яблоня и не ковёр, а змеёвы жёны. Хотели они нас погубить, да сами погибли.

Ехали они, ехали. Вдруг небо потемнело, ветер поднялся, завыл, засвистал.

Смотрят братья – летит к ним сама старая змеиха. Раскрыла огромную пасть, хочет проглотить Ивана и его братьев. Да не растерялись они, вынули из котомок соль и бросили ей в пасть, а сами прочь поскакали.

А змеиха обрадовалась, подумала, что попал к ней в пасть Иван со своими братьями. Остановилась она и принялась жевать соль. Но скоро поняла, что обманули её молодцы, и снова устремилась в погоню.

А Иван с братьями мчится вихрем по полю. Быстро скачут кони, а змеиха ещё быстрей летит. Понял Иван, что не уйти им от погони, придётся бой принимать. Вдруг видят братья – впереди кузница стоит, а в ней двенадцать кузнецов работают.

– Здравствуйте, кузнецы, – говорит им Иван. – Спрячьте нас в своей кузнице.

Гонится за нами старая змеиха.

– Ладно, – сказали кузнецы, – спрячем вас!

Кузнецы впустили братьев в кузницу, заложили дверь двенадцатью засовами железными и навесили на них двенадцать замков железных.

Подлетела змеиха к кузнице и кричит:

– Эй, кузнецы, выдайте мне Ивана-крестьянского сына и его братьев! А кузнецы отвечают:

– Ежели сумеешь слизать языком двенадцать засовов и замков железных, тогда и сама до них доберёшься!

Принялась змеиха лизать железные засовы и замки. Лизала, лизала – слизала одиннадцать засовов и замков. Устала, села отдохнуть.

А Иван вылез из окна кузницы, подкрался к змеихе, поднял её в воздух да как ударит оземь. От змеихи только пыль одна осталась, да и ту ветер развеял.

С той поры не появлялись больше в этих краях страшные змеи. Стали люди жить без страха.

А Иван-крестьянский сын и его братья воротились домой к отцу с матерью.

Зажили они лучше прежнего. Землю пахали, пшеницу сеяли.

Они и до сих пор живут.

ИВАН - КРЕСТЬЯНСКИЙ СЫН И ЧУДО-ЮДО

Русская народная сказка

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они - не ленились, с утра до ночи трудились: пашню пахали да хлеб засевали.

Разнеслась вдруг в том царстве-государстве дурная весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, все города-села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А старшие сыновья утешают их:

Не горюйте, батюшка и матушка! Пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть! А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка останется: он еще очень молод, чтоб на бой идти.

Нет, - говорит Иванушка, - не хочу я дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!

Не стали старик со старухой его удерживать да отговаривать. снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья дубины тяжелые, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали. Долго ли, коротко ли ехали - встречается им старый человек.

Здорово, добрые молодцы!

Здравствуй, дедушка!

Куда это вы путь держите?

Едем мы с поганым чудом-юдом биться, сражаться, родную землю защищать!

Доброе это дело! Только для битвы вам нужны не дубинки, а мечи булатные.

А где же их достать, дедушка?

А я вас научу. Поезжайте-ка вы, добрые молодцы, все прямо. Доедете вы до высокой горы. А в той горе - пещера глубокая. Вход в нее большим камнем завален. Отвалите камень, войдите в пещеру и найдете там мечи булатные.

Поблагодарили братья прохожего и поехали прямо, как он учил. Видят - стоит гора высокая, с одной стороны большой серый камень привален. Отвалили братья камень и вошли в пещеру. А там оружия всякого - и не сочтешь! Выбрали они себе по мечу и поехали дальше.

Спасибо, - говорят, - прохожему человеку. С мечами-то нам куда сподручнее биться будет!

Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят - кругом ни одной живой души нет. Все повыжжено, поломано. Стоит одна маленькая избушка. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.

Здравствуй, бабушка! - говорят братья.

Здравствуйте, молодцы! Куда путь держите?

Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калиновый мост, хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.

Ох, молодцы, за доброе дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил! И до нас добрался. Только я одна здесь уцелела…

Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.

Подъезжают к самой реке Смородине, к калиновому мосту. По всему берегу лежат мечи да луки поломанные, лежат кости человеческие.

Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.

Ну, братцы, - говорит Иван, - заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди в дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калиновый мост не пропустить.

В первую ночь отправился в дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел за реку Смородину - все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Лег старший брат под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.

А Иван лежит в избушке - не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине.

Смотрит - под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить. Спрятался под калинов мост, стоит, переезд сторожит.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали - подъезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинового моста - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.

Говорит чудо-юдо шестиголовое:

Что ты, мой конь, споткнулся? От чего ты, черный ворон, встрепенулся? Почему ты, черный пес, ощетинился? Или вы чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодился! Я его на одну руку посажу, другой прихлопну!

Вышел тут Иван - крестьянский сын из-под моста и говорит:

Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелил ясного сокола - рано перья щипать! Не узнал доброго молодца - нечего срамить его! Давай-ка лучше силы пробовать: кто одолеет, тот и похвалится.

Вот сошлись они, поравнялись да так ударились, что кругом земля загудела.

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они - не ленились, целый день трудились, пашню пахали да хлеб засевали.
Разнеслась вдруг в том царстве-государстве весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, города-села огнем спалить.

Затужили старик со старухой, загоревали. А сыновья утешают их:
- Не горюйте, батюшка и матушка, пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть. А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка остается:
он еще очень молод, чтоб на бой идти.
- Нет, - говорит Иван, - не к лицу мне дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!
Не стали старик со старухой Иванушку удерживать да отговаривать, и снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья мечи булатные, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали.

Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят - кругом ни одной живой души нет, все повыжжено, поломано, стоит одна маленькая избушка, еле держится. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.
- Здравствуй, бабушка, - говорят братья.
- Здравствуйте, добрые молодцы! Куда путь держите?
- Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калинов мост. Хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.
- Ох, молодцы, за дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил, лютой смерти предал. Ближние царства - хоть шаром покати. И сюда заезжать стал. В этой стороне только я одна и осталась: видно, я чуду-юду и на еду не гожусь.

Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.
Подъезжают к самой реке Смородине, к калинову мосту. По всему берегу лежат кости человеческие.

Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.
- Ну, братцы, - говорит Иван, - заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди на дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калинов мост не пропустить.

В первую ночь отправился на дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел на реку Смородину - все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Он лег под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.

А Иван лежит в избушке, никак заснуть не может. Не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине. Смотрит - под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить, спрятался под калинов мост, стоит, переезд сторожит.
Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали - выезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинова моста - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.

Говорит чудо-юдо шестиголовое:
- Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился - так на бой не сгодился. Я его на одну руку посажу, другой прихлопну - только мокренько будет!

Вышел тут Иван - крестьянский сын, из-под моста и говорит:
- Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелив ясного сокола, рано перья щипать. Не узнав доброго молодца, нечего хулить его. Давай-ка лучше силы пробовать; кто одолеет, тот и похвалится.
Вот сошлись они, поравнялись да так жестоко ударились, что кругом земля простонала.

Чуду-юду не посчастливилось: Иван - крестьянский сын, с одного размаху сшиб ему три головы.
- Стой, Иван - крестьянский сын! - кричит чудо-юдо. - Дай мне роздыху!
- Что за роздых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна! Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.

Снова они сошлись, снова ударились.
Иван - крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся.

Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:
- Ну, что, не видел ли чего?
- Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала.

Иван ему ни словечка на это не сказал.
На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.
Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калинов мост и стал караулить.

Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались - выезжает чудо-юдо девятиголовое. Только на калинов мост въехал - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился... Чудо-юдо коня - по бокам, ворона - по перьям, пса - по ушам!
- Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился - так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!

Выскочил Иван - крестьянский сын из-под калинова моста:
- Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще неведомо, чья возьмет.

Как махнет Иван своим булатным мечом раз, два, так и снес у чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо ударил-по колена Ивана в сыру землю вогнал. Иван - крестьянский сын захватил горсть земли и бросил своему супротивнику прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы. Потом взял туловище, рассек на мелкие части и побросал в реку Смородину, а девять голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся, лег и заснул.

Утром приходит средний брат.
- Ну, что, - спрашивает Иван, - не видал ли ты за ночь чего?
- Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар рядом не пищал.
- Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам и комара и муху покажу!

Привел Иван братьев под калинов мост, показал им чудо-юдовы головы.
- Вот, - говорит, - какие здесь по ночам мухи да комары летают! Вам не воевать, а дома на печке лежать.

Застыдились братья.
- Сон, - говорят, - повалил...

На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.
- Я, - говорит, - на страшный бой иду, а вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист - выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.

Пришел Иван - крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.
Только пошло время за полночь, сыра земля закачалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали... Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные. Только въехал чудо-юдо на калинов мост - конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона - по перьям, пса - по ушам!
- Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван - крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился - так на бой не сгодился: я только дуну - его и праху не останется!

Вышел тут из-под калинова моста Иван - крестьянский сын:
- Погоди хвалиться: как бы не осрамиться!
- Это ты, Иван - крестьянский сын! Зачем пришел?
- На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей крепости испробовать.
- Куда тебе мою крепость пробовать! Ты муха передо мной.

Отвечает Иван - крестьянский сын чуду-юду:
- Я пришел ни тебе сказки рассказывать, ни твои слушать. Пришел я насмерть воевать, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!

Размахнулся Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, черкнул по ним своим огненным пальцем - и тотчас все головы приросли, будто и с плеч не падали.

Плохо пришлось Ивану - крестьянскому сыну: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем жжет-палит, искрами осыпает, по колено в сыру землю вгоняет. А сам посмеивается:
- Не хочешь ли отдохнуть, поправиться, Иван - крестьянский сын?
- Что за отдых! По-нашему - бей, руби, себя не береги! - говорит Иван.

Свистнул он, гаркнул, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья остались. Рукавица все стекла в окнах повыбила, а братья спят, ничего не слышат.

Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнее прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов.

Чудо-юдо подхватил свои головы, черкнул огненным пальцем - и опять все головы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сыру землю.

Видит Иван - дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а братья все спят, ничего не слышат.

В третий раз размахнулся Иван - крестьянский сын еще сильнее и срубил чуду-юду девять голов. Чудо-юдо подхватил их, черкнул огненным пальцем - головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в землю по самые плечи.

Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась.

Тут только братья проснулись, слышат - Иванов конь громко ржет да с цепей рвется.
Бросились они на конюшню, спустили коня, а следом за ним и сами Ивану на помощь побежали.

Иванов конь прибежал, начал бить чудо-юдо копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, стал искрами коня осыпать... А Иван - крестьянский сын тем временем вылез из земли, приловчился и отсек чуду-юду огненный палец. После того давай рубить ему головы, сшиб все до единой, туловище на мелкие части рассек и побросал все в реку Смородину.

Прибегают тут братья.
- Эх вы, сони! - говорит Иван. - Из-за вашего сна я чуть-чуть головой не поплатился.

Привели его братья к избушке, умыли, накормили, напоили и спать уложили.
Поутру ранёшенько Иван встал, начал одеваться-обуваться.
- Куда это ты в такую рань поднялся? - говорят братья. - Отдохнул бы после такого побоища.
- Нет, - отвечает Иван, - не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой платок искать - обронил таки.
- Охота тебе! - говорят братья. - Заедем в город - новый купишь.
- Нет, мне тот нужен!

Отправился Иван к реке Смородине, перешел на тот берег через калинов мост и прокрался к чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к открытому окошку и стал слушать, не замышляют ли здесь еще чего. Смотрит - сидят в палатах три чудо-юдовы жены да мать, старая змеиха. Сидят они да сами сговариваются.

Старшая говорит:
- Отомщу я Ивану - крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама оборочусь колодцем. Захотят они воды испить и с первого же глотка лопнут!
- Это ты хорошо придумала! - говорит старая змеиха.

Вторая сказала:
- А я забегу вперед и оборочусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть - тут их и разорвет на мелкие частички!
- И ты хорошо вздумала! - говорит старая змеиха.
- А я, - говорит третья, - напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперед и оборочусь мягким ковром с шелковыми подушками. осказках.ру - сайт

Захотят братья полежать, отдохнуть - тут-то их и спалит огнем!

Отвечает ей змеиха:
- И ты хорошо придумала! Ну, невестки мои любезные, если вы их не сгубите, то завтра я сама догоню их и всех троих проглочу.

Выслушал Иван - крестьянский сын все это и вернулся к братьям.
- Ну что, нашел ты свой платочек? - спрашивают братья.
- Нашел.
- И стоило время на это тратить!
- Стоило, братцы!

После того собрались братья и поехали домой.
Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, что терпенья нет, жажда измучила. Смотрят братья - стоит колодец, в колодце серебряный ковшик плавает. Говорят они Ивану:
- Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим.
- Неизвестно, какая в том колодце вода, - отвечает Иван. - Может, гнилая да грязная.

Соскочил он со своего коня доброго, начал этот колодец мечом сечь да рубить. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Вдруг спустился туман, жара спала, и пить не хочется.
- Вот видите, братцы, какая вода в колодце была! - говорит Иван.
Поехали они дальше.
Долго ли, коротко ли - увидели яблоньку. Висят на ней яблоки спелые да румяные.

Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать, а Иван - крестьянский сын забежал вперед и давай яблоню мечом сечь да рубить. Завыла яблоня, закричала...
- Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблоки!

Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят - лежит на поле ковер мягкий, и на нем подушки пуховые.
- Полежим на этом ковре, отдохнем немного! - говорят братья.
- Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! - отвечает Иван.

Рассердились на него братья:
- Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!

Иван в ответ ни словечка не сказал, снял свой кушак и на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем - ничего не осталось на месте.
- Вот и с вами то же было бы! - говорит Иван братьям.

Подошел он к ковру и давай мечом ковер да подушки на мелкие лоскутки рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:
- Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблонька, и ковер этот - все чудо-юдовы жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!
Поехали братья дальше.

Много ли, мало ли проехали - вдруг небо потемнело, ветер завыл, загудел: летит за ними сама старая змеиха. Разинула пасть от неба до земли - хочет Ивана с братьями проглотить. Тут молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили змеихе в пасть.
Обрадовалась змеиха - думала, что Ивана - крестьянского сына с братьями захватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала да поняла, что это не добрые молодцы, снова помчалась в погоню.

Видит Иван, что беда неминучая, - припустил коня во всю прыть, а братья за ним. Скакали-скакали, скакали-скакали...

Смотрят - стоит кузница, а в той кузнице двенадцать кузнецов работают.
- Кузнецы, кузнецы, - говорит Иван, - пустите нас в свою кузницу!

Пустили кузнецы братьев, сами за ними кузницу на двенадцать железных дверей закрыли, на двенадцать кованых замков.

Подлетела змеиха к кузнице и кричит:
- Кузнецы, кузнецы, отдайте мне Ивана - крестьянского сына с братьями! А кузнецы ей в ответ:
- Пролижи языком двенадцать железных дверей, тогда и возьмешь!

Принялась змеиха лизать железные двери. Лизала-лизала, лизала-лизала - одиннадцать дверей пролизала. Осталась всего одна дверь...
Устала змеиха, села отдохнуть.

Тут Иван - крестьянский сын выскочил из кузницы, поднял змеиху да со всего размаху ударил ее о сыру землю. Рассыпалась она мелким прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял. С тех пор все чуда-юда да змеи в том краю повывелись, без страха люди жить стали.

А Иван - крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери, и стали они жить да поживать, поле пахать да хлеб собирать.
И сейчас живут.

Добавить сказку в Facebook, Вконтакте, Одноклассники, Мой Мир, Твиттер или в Закладки

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они — не ленились, целый день трудились, пашню пахали да хлеб засевали.
Разнеслась вдруг в том царстве-государстве весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, города-села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А сыновья утешают их:
— Не горюйте, батюшка и матушка, пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть. А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка остается: он еще очень молод, чтоб на бой идти.
— Нет, — говорит Иван, — не к лицу мне дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!
Не стали старик со старухой Иванушку удерживать да отговаривать, и снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья мечи булатные, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали.
Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят — кругом ни одной живой души нет, все повыжжено, поломано, стоит одна маленькая избушка, еле держится. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.
— Здравствуй, бабушка, — говорят братья.
— Здравствуйте, добрые молодцы! Куда путь держите?
— Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калинов мост. Хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.
— Ох, молодцы, за дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил, лютой смерти предал. Ближние царства — хоть шаром покати. И сюда заезжать стал. В этой стороне только я одна и осталась: видно, я чуду-юду и на еду не гожусь.
Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.
Подъезжают к самой реке Смородине, к калинову мосту. По всему берегу лежат кости человеческие.
Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.
— Ну, братцы, — говорит Иван, — заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди на дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калинов мост не пропустить.

В первую ночь отправился на дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел на реку Смородину — все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Он лег под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.
А Иван лежит в избушке, никак заснуть не может. Не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине. Смотрит — под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить, спрятался под калинов мост, стоит, переезд сторожит.
Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали — выезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинова моста — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.
Говорит чудо-юдо шестиголовое:
— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился — так на бой не сгодился. Я его на одну руку посажу, другой прихлопну — только мокренько будет!
Вышел тут Иван — крестьянский сын, из-под моста и говорит:
— Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелив ясного сокола, рано перья щипать. Не узнав доброго молодца, нечего хулить его. Давай-ка лучше силы пробовать; кто одолеет, тот и похвалится.
Вот сошлись они, поравнялись да так жестоко ударились, что кругом земля простонала.
Чуду-юду не посчастливилось: Иван — крестьянский сын, с одного размаху сшиб ему три головы.
— Стой, Иван — крестьянский сын! — кричит чудо-юдо. — Дай мне роздыху!
— Что за роздых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна! Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.
Снова они сошлись, снова ударились.
Иван — крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся.
Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:
— Ну, что, не видел ли чего?
— Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала.

Иван ему ни словечка на это не сказал.

На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.
Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калинов мост и стал караулить.
Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались — выезжает чудо-юдо девятиголовое. Только на калинов мост въехал — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился… Чудо-юдо коня — по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!
— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился — так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!
Выскочил Иван — крестьянский сын из-под калинова моста:
— Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще неведомо, чья возьмет.
Как махнет Иван своим булатным мечом раз, два, так и снес у чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо ударил-по колена Ивана в сыру землю вогнал. Иван — крестьянский сын захватил горсть земли и бросил своему супротивнику прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы. Потом взял туловище, рассек на мелкие части и побросал в реку Смородину, а девять голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся, лег и заснул.
Утром приходит средний брат.
— Ну, что, — спрашивает Иван, — не видал ли ты за ночь чего?
— Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар рядом не пищал.
— Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам и комара и муху покажу!
Привел Иван братьев под калинов мост, показал им чудо-юдовы головы.
— Вот, — говорит, — какие здесь по ночам мухи да комары летают! Вам не воевать, а дома на печке лежать.
Застыдились братья.
— Сон, — говорят, — повалил…

На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.
— Я, — говорит, — на страшный бой иду, а вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист — выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.
Пришел Иван — крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.
Только пошло время за полночь, сыра земля закачалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали… Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные. Только въехал чудо-юдо на калинов мост — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!


— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился — так на бой не сгодился: я только дуну — его и праху не останется!
Вышел тут из-под калинова моста Иван — крестьянский сын:
— Погоди хвалиться: как бы не осрамиться!
— Это ты, Иван — крестьянский сын! Зачем пришел?
— На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей крепости испробовать.
— Куда тебе мою крепость пробовать! Ты муха передо мной.

Отвечает Иван — крестьянский сын чуду-юду:
— Я пришел ни тебе сказки рассказывать, ни твои слушать. Пришел я насмерть воевать, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!
Размахнулся Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, черкнул по ним своим огненным пальцем — и тотчас все головы приросли, будто и с плеч не падали.
Плохо пришлось Ивану — крестьянскому сыну: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем жжет-палит, искрами осыпает, по колено в сыру землю вгоняет. А сам посмеивается:
— Не хочешь ли отдохнуть, поправиться, Иван — крестьянский сын?
— Что за отдых! По-нашему — бей, руби, себя не береги! — говорит Иван.
Свистнул он, гаркнул, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья остались. Рукавица все стекла в окнах повыбила, а братья спят, ничего не слышат.
Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнее прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов.
Чудо-юдо подхватил свои головы, черкнул огненным пальцем — и опять все головы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сыру землю.

Видит Иван — дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а братья все спят, ничего не слышат.
В третий раз размахнулся Иван — крестьянский сын еще сильнее и срубил чуду-юду девять голов. Чудо-юдо подхватил их, черкнул огненным пальцем — головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в землю по самые плечи.
Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась.
Тут только братья проснулись, слышат — Иванов конь громко ржет да с цепей рвется.
Бросились они на конюшню, спустили коня, а следом за ним и сами Ивану на помощь побежали.
Иванов конь прибежал, начал бить чудо-юдо копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, стал искрами коня осыпать… А Иван — крестьянский сын тем временем вылез из земли, приловчился и отсек чуду-юду огненный палец. После того давай рубить ему головы, сшиб все до единой, туловище на мелкие части рассек и побросал все в реку Смородину.

Прибегают тут братья.
— Эх вы, сони! — говорит Иван. — Из-за вашего сна я чуть-чуть головой не поплатился.
Привели его братья к избушке, умыли, накормили, напоили и спать уложили.
Поутру ранёшенько Иван встал, начал одеваться-обуваться.
— Куда это ты в такую рань поднялся? — говорят братья. — Отдохнул бы после такого побоища.
— Нет, — отвечает Иван, — не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой платок искать — обронил таки.
— Охота тебе! — говорят братья. — Заедем в город — новый купишь.
— Нет, мне тот нужен!

Отправился Иван к реке Смородине, перешел на тот берег через калинов мост и прокрался к чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к открытому окошку и стал слушать, не замышляют ли здесь еще чего. Смотрит — сидят в палатах три чудо-юдовы жены да мать, старая змеиха. Сидят они да сами сговариваются.

Старшая говорит:
— Отомщу я Ивану — крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама оборочусь колодцем. Захотят они воды испить и с первого же глотка лопнут!
— Это ты хорошо придумала! — говорит старая змеиха.

Вторая сказала:
— А я забегу вперед и оборочусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть — тут их и разорвет на мелкие частички!
— И ты хорошо вздумала! — говорит старая змеиха.
— А я, — говорит третья, — напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперед и оборочусь мягким ковром с шелковыми подушками. Захотят братья полежать, отдохнуть — тут-то их и спалит огнем!

Отвечает ей змеиха:
— И ты хорошо придумала! Ну, невестки мои любезные, если вы их не сгубите, то завтра я сама догоню их и всех троих проглочу.
Выслушал Иван — крестьянский сын все это и вернулся к братьям.
— Ну что, нашел ты свой платочек? — спрашивают братья.
— Нашел.
— И стоило время на это тратить!
— Стоило, братцы!
После того собрались братья и поехали домой.

Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, что терпенья нет, жажда измучила. Смотрят братья — стоит колодец, в колодце серебряный ковшик плавает. Говорят они Ивану:
— Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим.
— Неизвестно, какая в том колодце вода, — отвечает Иван. — Может, гнилая да грязная.
Соскочил он со своего коня доброго, начал этот колодец мечом сечь да рубить. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Вдруг спустился туман, жара спала, и пить не хочется.
— Вот видите, братцы, какая вода в колодце была! — говорит Иван.
Поехали они дальше.
Долго ли, коротко ли — увидели яблоньку. Висят на ней яблоки спелые да румяные.

Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать, а Иван — крестьянский сын забежал вперед и давай яблоню мечом сечь да рубить. Завыла яблоня, закричала…
— Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблоки!
Сели братья на коней и поехали дальше.
Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят — лежит на поле ковер мягкий, и на нем подушки пуховые.
— Полежим на этом ковре, отдохнем немного! — говорят братья.
— Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! — отвечает Иван.

Рассердились на него братья:
— Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!
Иван в ответ ни словечка не сказал, снял свой кушак и на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем — ничего не осталось на месте.
— Вот и с вами то же было бы! — говорит Иван братьям.
Подошел он к ковру и давай мечом ковер да подушки на мелкие лоскутки рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:
— Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблонька, и ковер этот — все чудо-юдовы жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!
Поехали братья дальше.

Много ли, мало ли проехали — вдруг небо потемнело, ветер завыл, загудел: летит за ними сама старая змеиха. Разинула пасть от неба до земли — хочет Ивана с братьями проглотить. Тут молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили змеихе в пасть.
Обрадовалась змеиха — думала, что Ивана — крестьянского сына с братьями захватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала да поняла, что это не добрые молодцы, снова помчалась в погоню.
Видит Иван, что беда неминучая, — припустил коня во всю прыть, а братья за ним. Скакали-скакали, скакали-скакали…
Смотрят — стоит кузница, а в той кузнице двенадцать кузнецов работают.
— Кузнецы, кузнецы, — говорит Иван, — пустите нас в свою кузницу!

Пустили кузнецы братьев, сами за ними кузницу на двенадцать железных дверей закрыли, на двенадцать кованых замков.
Подлетела змеиха к кузнице и кричит:
— Кузнецы, кузнецы, отдайте мне Ивана — крестьянского сына с братьями! А кузнецы ей в ответ:
— Пролижи языком двенадцать железных дверей, тогда и возьмешь!
Принялась змеиха лизать железные двери. Лизала-лизала, лизала-лизала — одиннадцать дверей пролизала. Осталась всего одна дверь…
Устала змеиха, села отдохнуть.

Тут Иван — крестьянский сын выскочил из кузницы, поднял змеиху да со всего размаху ударил ее о сыру землю. Рассыпалась она мелким прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял. С тех пор все чуда-юда да змеи в том краю повывелись, без страха люди жить стали.
А Иван — крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери, и стали они жить да поживать, поле пахать да хлеб собирать.
И сейчас живут.